Музейно-просветительский центр «Касьяновский дом» принимал и принимает участие в осуществлении целого цикла значимых с точки зрения культуры, истории Красноярского края, возрождения духовности проектов. «Люди Победы», «Человек в церкви», «Летопись возрождения» — эти циклы видео- и фотофильмов посвящены вехам истории края и страны, духовному возрождению, судьбам людей — какие-то собраны по крупицам из архивных материалов, другие стали результатом общения со свидетелями эпохи.
О том, почему такие проекты нужны и важны сегодня, о духовности и об исторической памяти рассказал на «Радио России» в программе «Диалоги» с Дмитрием Васяновичем главный хранитель «Касьяновского дома», руководитель Отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ Красноярской епархии Геннадий Малашин.
— У «Касьяновского дома» замечательные просветительские проекты. Один из них посвящён Победе, хотелось бы начать с него. В каком ключе вы говорите о Победе?
— Смысл проекта «Люди Победы» очень прост — мы решили сделать цикл программ, ориентируясь на школьников, на молодёжь, с участием живых участников той великой войны, и программ, посвящённых тем, кто уже ушёл из жизни. Эти кадры даже в не смонтированном виде будут когда-то представлять немалый исторический и духовно-нравственный интерес для будущих зрителей. В этом проекте участвуют разные люди — и те, кто воевал, и те, кто в тылу ковал Победу, и дети войны. Меня очень тронули съёмки с участием Валентины Степановны Антоновой. Для телевизионщиков это очень дорогое имя, потому что долгие годы Валентина Степановна была главным инженером нашего телецентра и многое из того, что было сделано на красноярском телевидении, было сделано благодаря ей.
Все мы, кто работал с ней в своё время, помним, что родом она из Ленинграда, что она дитя блокадного Ленинграда, что её привезли совсем маленькой вместе с другими ленинградцами на берега Енисея. И, конечно же, это целая жизнь, немыслимые страдания, мгновения счастья — когда можно было наконец съесть кусочек хлеба, когда улыбался добрый человек, помогал в чём-то по жизни. И меня всегда поражало, восхищало в Валентине Степановне стремление рассказать правду об этой части войны, о том, что она сама своими глазами видела, — донести до людей, которые войны не видели никогда. И это на самом деле очень человеческий разговор о жизни — о её смысле, о том главном, что нас держит на земле и позволяет нам оставаться в любых ситуациях людьми.
И вот ещё пример: среди кассет, которые составляют архив программы «Русские вечера», выходившей в своё время на телевидении, обнаружилась и кассета с записью давнего моего интервью с одним из ветеранов. Вскоре после этой встречи Геннадий Николаевич Кикинадзе ушёл из жизни, но мы успели этот разговор с ним провести. Он родился здесь, в Красноярске, в 1923 году. На фронт его призвали в декабре 1941-го года, воевал на Курском направлении. Потом — окружение и два года в немецком плену. Когда в 1944 году уже стало понятно, что фашисты отступают и будут отправлять в газовые камеры пленников, он вместе с группой своих товарищей по этому плену (это были французы) решил бежать. Они бежали и, слава Богу, удачно — это тоже отдельная история. Он оказался во Франции, которая ещё частично была под пятой нацистской армии, и вступил в ряды французской армии, воевал там, во Франции, полгода. Помню, что это был материал из рода таких, которые я долго откладывал, потому что хотелось очень хорошо, очень точно и тонко сделать этот материал. Материал мы не успели смонтировать. Благо, что у Геннадия Николаевича после войны оказались при себе были с собой какие-то документы, которые свидетельствовали о том, что он действительно участник всех этих боев. Нашёлся человек, с которым он бежал, который видел, как он себя вёл в плену, который подтвердил его службу во Франции, поэтому многочисленное количество «фильтраций» (он это слово с такой болью произносил) — и всё это позволило ему доказать, что он Родину не предал, что в лагеря его отправлять не за что. И вот он снова оказался здесь, в Красноярске, прожил здесь всю жизнь, достойно служил на кирпичном заводе, был слесарем — для меня счастье с этим материалом сейчас поработать.
Вот это наш цикл «Люди Победы», будет 15 выпусков, потом мы их передадим в школы нашего края, будет выпущено методическое пособие, которое поможет учителям какие-то стороны войны детям объяснять, показывая эти наши фильмы — это будет наш малый, крохотный, но тоже вклад в Победу. Проект этот разработан Красноярским институтом развития духовно-нравственной культуры, и осуществляется с использованием гранта Президента Российской Федерации, предоставленного Фондом президентских грантов.
— Мы не всегда замечаем, когда наша жизнь становится уже историей. Вроде бы совсем недавно началось возрождение Красноярской епархии и этому посвящён ещё один ваш проект. Почему важно сегодня об этом рассказывать?
— Да, тут у нас даже два проекта — оба проходят при поддержке грантового конкурса «Православная инициатива», участвует фонд «Ладанка» и «Касьяновский дом», конечно, тоже. Один проект называется «Человек в Церкви», а второй — «Летопись возрождения». «Человек в Церкви» — проект, который мы с коллегами очень долго вынашивали. Назову людей, которые над этим проектом работают, — это наш прекрасный журналист Юрий Пасхальский, очень много умеющий, знающий, это руководитель нашего медиацентра и бессменный талантливый режиссёр всех наших проектов и программ Андрей Андрюшкин, это молодой оператор Константин Шульгин, — ну и все, кому интересно и кто чем-то может помочь. Этот проект посвящён фотографам. Мы ведь, действительно, не всегда понимаем, когда наша жизнь превращается в историю, как ниточка вплетается в разноцветный ковёр — там и радостные яркие цвета, и траурные, тяжёлые. И те, кому Господь послал это счастье — быть фотографом, снимать те или иные эпизоды из жизни Красноярской епархии за эти 30 лет после её воссоздания, — конечно, счастливые люди.
Одна из фотографий проекта «Человек в Церкви» / Фото: Константин Корнеев
Я увидел, что все герои этих проектов — люди, для которых профессиональное задание сделать фотографию во время богослужения, праздника церковного, события, — люди, которые благодаря этому соприкоснулись с Церковью, даже если до этого у них не было таких встреч, и они пришли в церковь, это все люди верующие. И когда с ними разговариваешь, и они начинают вспоминать, как первый снимок был сделан, как удалось сделать лучшие снимки, что они хотели выразить, — видишь живые глаза и такое благородство на лицах появляется. И все они употребляют слова «молитва», «благодать», — они стали частью их лексикона, помогают им выразить те ощущения, те внутренние переживания, которые они, придя в храм с фотоаппаратом в руках, испытывают.
Среди героев этого цикла в том числе и люди, которые уже как профессионалы-фотографы давным-давно состоялись, — это Александр Мищенко, Борис Бармин, Виталий Иванов, другие фотографы. Им посчастливилось делать первые кадры после восстановления епархии. Это и молодые фотографы — те, кто работал в пресс-службе Красноярской епархии, в газете «Православное слово Сибири», и порой здесь начинал заново учиться искусству фотографии. Мало кто знает, что Андрей Васильевич Бардаков, известный наш церковный и общественный деятель, исследователь — он начинал когда-то в пресс-службе, как фотограф.
Одна из фотографий проекта «Человек в Церкви» / Фото: Максим Бурнышев
Мне самому в своё время, когда я в 2001 году пришёл после телевидения на работу в «Православное слово Сибири» вместе с моим коллегой Сергеем Щегловым (нам вдвоём надо было поднимать эту газету), довелось быть и автором, и корректором, и дизайнером, и верстальщиком, и, конечно же, фотографом. Помню свои первые съёмки — фотоаппаратов у нас не было тогда, даже кабинета не было — и первые снимки были сделаны на «мыльницу», которую кто-то из моих знакомых мне одолжил на неделю. Это были съёмки на Троицком кладбище с участием Ольги Павловны Ржаных, хранителя Троицкого кладбища, — она как раз занималась перезахоронением переданных городом останков казаков, которые были обнаружены во время строительства в районе Стрелки. И я взял в руки эту «мыльницу», посмотрел, прикинул, профессионально прикинул — так, думаю, сейчас я сделаю наезд такой, стоп-кадр, потом панораму сделаю, потом посмотрел на эту «мыльницу» — Боже мой, о чём я думаю, у меня в руках плохонький фотоаппарат, а не видеокамера, надо начинать мыслить другими категориями. Но все кадры, которые были сделаны в этот облачный летний день, оказались очень качественными, хорошими, и герои в кадре были достойные. Мне помогли два обстоятельства: то, что в отрочестве я увлекался фотографией, мама мне купила тогда фотоаппарат «Смена», с которым многие советские мальчишки начали путь в фотоискусство, я ходил фотокружок во Дворце пионеров, проявлял; а второе — то, что до этого было 20 лет работы на телевидении с кадром, с монтажом, с лучшими на тот момент в крае операторами — это была настоящая школа.
Масса таких рассказов у тех ребят, которые работали здесь, в епархии в тот или иной период времени, или работают сейчас. Каждый из них отбирал, конечно, те фото, которые близки его душе, — насколько они не похожи у одного фотографа и у другого. Вроде бы один храм, одни и те же служители, но это разный взгляд на вещи. Ещё, что мне очень запомнилось из их интервью для этого проекта, — каждый из них говорит об испытании, которое любой человек с фотоаппаратом, зайдя в храм, переживает, — понимание, что прийти в Дом Божий он должен был для другого, для молитвы, а надо — снимать. И есть внутреннее сопротивление, явное или неявное, или тех людей, которые за богослужением молятся, и ты должен чем-то доказать, что имеешь право на эти съёмки. Но, вы знаете, когда мы встречались с владыкой Пантелеимоном всем отделом, я поразился: как владыка ощутил смысл нашей работы и сумел его выразить. Он сказал: «Да, порой, вы идёте не на службу, а работать за компьютером, порой вы не молитесь, а снимаете, но вы должны понять, что это и есть ваше служение, это и есть то, ради чего Господь вас призвал сюда. Вы должны понимать, что ваши видеосъёмки, фотосъёмки — тоже молитва».
Одна из фотографий проекта «Человек в Церкви» / Фото: Максим Рычков
В рамках проекта планируется — и это давняя наша мечта — выпустить фотоальбом, посвящённый 30-летию возрождённой епархии. Надеюсь и он тоже станет частью истории.
Проект «Летопись возрождения», над которым мы тоже сейчас работаем, это для меня, наверное, самый любимый проект, потому что я был одним из его инициаторов, убеждал коллег, что надо за него взяться. Это 15 семиминутных фильмов о 30 годах возрождения нашей Церкви на берегах Енисея: это 1990-е, когда всё только начиналось, 2000-е — когда шёл выбор дальнейших путей развития миссионерской, молодёжной деятельности, это и последние — самые, быть может, духовно богатые — 10 лет нашей епархии, вернее — уже 10 лет нашей митрополии, когда и технологии стали иными, и сформировался цельный образ Церкви у людей. Очень хочется попытаться в этих 15 фильмах рассказать о том, какими мы с вами были 30 лет назад, как мы шли к Богу, о том, что для нас понятие «духовность», которое мы часто употребляем, и порой оно, кажется, даже девальвируется от частого употребления, но оно очень важное и нужное. Хочется показать, что оно значило в тот или иной период, поэтому мы здесь активно используем архивы программы «Русские вечера» — десятки кассет, сотни исходных материалов, передач, фильмов — чтобы показать время, показать эпоху.
Совсем недавно с режиссёром Андреем Анрюшкиным выбирали фотографии для одного из выпусков по 90-м годам, и я поразился: Боже мой, каким же иным было время! Я поразился тому, каким не восстановленным было церковное пространство края — там снята была на нескольких фотографиях часовня Параскевы Пятницы на Караульной горе, она ещё не восстановлена, в том страшном виде, какой я её помнил ещё мальчишкой — какие-то надписи на стенах, досками забиты окна, и вот стоит икона на одном из заделанных окон, горят свечи и перед ней молятся новобрачные. Для них, видимо, было очень сильным это желание прийти в часовню, к хранительнице Красноярска, этой святыне великой, пусть она и казалась поруганной, и там помолиться — для меня это образ главных героев этих передач, пришедших к Богу. Мы там и о культуре рассказываем, обращаемся к материалам красноярских газет — «Красноярского рабочего», «Красноярского комсомольца», «Вечернего Красноярска». Это очень интересно.
— Вы очень широко понимаете слово «духовность», «духовный». Почему в своих проектах вы касаетесь не только Церкви или околоцерковной жизни, но и обращаетесь к культурным событиям?
— Когда я пришёл сюда работать, у меня тоже был в определённых рамках выбор, куда вести газету, какими принципами руководствоваться. И в первом же номере, который мы выпустили, помимо материалов сугубо церковных, были материалы о культуре. Был Пастернак — большое эссе-размышление о его творчестве и одном из, может быть, самых гениальных его стихотворений «Август». Его герой вспоминает, что «сегодня 6 августа по старому стилю — Преображение Господне» — и мир озаряется новыми красками, вспыхивает новыми гранями… Вот как смыкается культура, поэзия и вера, и всё это — духовность. Для меня всегда понятие «духовность», конечно же, начиналось с Православия и им же и завершалось, в то же время мне казалось, что когда мы отказываемся от части культуры церковной или светской, то мы невольно не только себя и свою жизнь обделяем, но тех людей, которые, придя уже после нас к Богу, как-то выстраивают свой духовный мир.
И для меня театр, например — тоже важнейшая часть духовной культуры, он учит нас смотреть на этот мир чуть-чуть иначе, понимать то, чего мы в суете своей, треволнениях личных не увидели. Когда я разговариваю с людьми, которые любят театр, то оказывается, что каждый человек помнит ту самую первую встречу, которая у него с этим театром была. Для меня — когда мы с нашей семьёй приехали сюда, в Красноярск, жить — театр уже существовал в жизни. Мы жили в Минусинске до этого, а там прекрасный — вы знаете, конечно же, — драматический театр, в котором мне повезло видеть знаменитого Николая Гудзенко, я просто я просто ошеломлённым ходил в семь лет после просмотра его «Овода». То есть театр уже был для меня явлением знаковым, но, конечно, первая встреча с театром имени Пушкина здесь, в Красноярске, — событие, которое осталось на всю жизнь. Это был 1968 год, зима, «Мария Стюарт» Шиллера — спектакль Ефима Львовича Гельфанда, нашего известного режиссёра. В спектакле были заняты две ведущие выдающиеся актрисы — Екатерина Макиенко (Елизавета) и Нина Никифорова (Мария Стюарт).
Одна из фотографий проекта «Человек в Церкви» / Фото: Максим Бурнышев
Можно много и долго рассказывать о разных периодах нашего театра имени Пушкина. Увы, сохранилось немного на краевом телевидении записей спектаклей, плёнок, кинохроники. Но после «Русских вечеров», которые около 10 лет в эфир выходили, к счастью, остались какие-то любительские кассеты, на которых я с удивлением и счастьем обнаружил не так давно, когда мы для «Касьяновского дома» этот архив оцифровывали, запись рубрики «Слово», 1993 год. Вела её филолог, профессор Галина Максимовна Шленская. Только-только вышел спектакль, поставленный Николаем Хомяковым, «Последний срок» по Валентину Распутину. И Галина Максимовна предложила: давайте сделаем выпуск не просто литературным, а театральным. Остались неплохие кадры с хорошим звуком с этого спектакля.
И вот мы с коллегами решили для программы «Русский мир», которая теперь выходит на нескольких каналах края, сделать выпуск, посвящённый этому спектаклю — ретро-взгляд, возвращение в прошлое. Я счастлив, что этот материал мы сделали, потому что это был спектакль о Духовности и это — встреча с людьми, которых уже нет рядом. Это к вопросу о том, что все живы, пока мы их помним, — и спектакли, и люди. Но в конце этого материала я говорю, что все они прожили долгую и, в общем-то, счастливую жизнь — каждый из них реализовался — в литературе ли, на телевидении, в театре. Галина Максимовна Шленская студентам преподавала литературу до 80 лет; режиссёр Маргарита Абовская до семидесяти лет трудилась в телевизионном эфире; народная артистка России Екатерина Макиенко более 60 лет провела на сцене, из них 40 лет — в театре имени Пушкина, и 90-летие встречала на сцене этого театра; Альбина Прибавочная, одна из любимиц красноярской публики, более 50 лет была на сцене.
Они были счастливыми людьми, говорю я, и слава Богу, что у них было это время, был этот спектакль «Последний срок» — он, кстати, шёл на сцене более 150 раз, уникальный случай. Мне хочется пожелать молодому поколению красноярских театралов, чтобы и в их жизни были эти минуты катарсиса, слезы, которые трудно скрыть в зале, когда видишь такие удивительные спектакли, потому что это и есть духовность, с которой мы начали наш разговор. Это и есть человек, созданный по образу и подобию Божию, задуманный Творцом. Если ты человек, если сумел сохранить образ Божий, несмотря на все соблазны этого мира, если в жизни были не только горькие минуты, которые не то что тяжело, вспоминать-то страшно, но были и те мгновения, которые вспомнить не стыдно, то значит, ты — человек, ты — творение Божие и не зря прожил жизнь.
