Храмовые и монастырские комплексы — оплоты духовной культуры сибиряков

Кадр видео: Aerocto

Александр Иванович Погребняк, кандидат исторических наук, доцент.

В статье предпринимается попытка кратко осветить наиболее значимые вехи в храмовом и монастырском строительстве в Сибири в XVII—XX вв. Автор на конкретном историческом материале анализирует истоки, причины и тенденции. Делается акцент на полифункциональности храмового и монастырского комплекса как оплота духовной культуры сибиряков.

Олицетворяя часть реального мира в своем внешнем проявлении, православный храм — благодаря совершению в нем освященной церковью богослужений и всех христианских таинств — представляет собой духовную сущность. К сфере духовного мира относятся и названия храмов, которые они получают в ходе чина освящения — «Во имя всех святых», «Вознесения Господа Иисуса Христа», «Троицы Живоначальной», «Покрова Божией Матери» и другие. Даже стены храма способствуют обращению прихожан к своему внутреннему миру, настраивая их на молитву, обращенную к Богу. «Православный храм как символ благодатного земного всеединства на протяжении всей христианской истории России служил воплощением мировоззренческой надежды русского человека на христианское обновление мира, являясь, таким образом, важнейшим идейно-смысловым компонентом русской национальной жизни, вместилищем ее духовного начала» [35, С. 146].

Нагляднейшим подтверждением этому является конкретный исторический пример. Самой первой церковью в Минусинске была Спасская, которую построили в 1780 г. Как показала история ее создания и дальнейшего развития, она стала своеобразным архитектурным и духовно-нравственным градообразующим стержнем, вокруг которого строились городские сооружения — театр, музей, картинная галерея, библиотеки, учебные заведения, другие учреждения культуры и образования. А самое главное — здесь был центр духовно-нравственной жизни минусинцев [27, С. 3].

Выступая оплотом духовной культуры православия, храм диалектически воплощает в себе несколько функциональных определений: место евхаристического единения верующих с Богом, Тело Христа и прообраз Царства Небесного, то есть предстоящей райской жизни [35, С. 163]. Божии музыкальные инструменты — колокола — с церковных и монастырских колоколен действуют на человека как побуждающая сила в борьбе за спасение, взывают к молитве и напоминают о незыблемости отчизны. Колокольный звон чудотворен — он противостоит стихии, побеждает болезни и напоминает о том, что Господь всегда с человеком.

Ввиду того, что храм — фундамент и, в то же время, — форма религиозной жизни, — это предопределяет его особую роль. Без храмового и монастырского строительства утвердить православие в Сибири было немыслимо, ибо отход народа от веры ускоряется при уничтожении церквей. Отсюда становится понятным, почему воинствующие атеисты и ярые враги православия, особенно в 1920–1930-е гг., стремились либо разрушить храм, либо хотя бы превратить его в место праздного отдыха (клубы, кинотеатры, планетарии, парашютные вышки и прочее) [7, С. 54–55].

В первых сибирских городах и острогах возводились церкви и монастыри. Строили их сами служилые люди и новые переселенцы. Царские наказы о строительстве сибирских городов повелевали строить в них храмы одновременно с созданием городских укреплений. В 1586 г. основана Тюмень, и сразу же там сооружена первая в Сибири церковь, Спасская; в 1587 г. построена первая церковь сибирской столицы Тобольска — Знаменская, в 1594 г. — Рождественская в Пелыме, в 1598 г. — Троицкая, в создаваемом Верхотурье, в 1600 г. — Борисоглебская, в заложенном в этом же году Туринске. Позднее создание по царским и воеводским наказам не только городов, но и сельских поселений начиналось с отвода земли под церковь [15, С. 788].

Иконы и церковная утварь присылались по решению патриарха и даже самого царя из Европейской части страны. В XVII в. было распространено строительство храмов за счет казны, хотя русские поселенцы в остроге устраивали часовню или молитвенный дом совершенно самостоятельно. В 1603 г. церковь была ставлена в Мангазее [29, С. 174–175], в 1605 г. — во имя Воскресения в Березове [22, С. 22].

Трудно переоценить роль часовен в Сибири, особенно в период ее присоединения к России. В первом селении на красноярской земле — в зимовье «у Николы на Турухане» — была возведена в 1607 г. православная часовня во имя святителя Николая Чудотворца. А через 12 лет основан Енисейский острог, с которым связаны дальнейшие страницы православного освоения Сибири. Здесь была открыта в 1625 г. первая монашеская обитель — Христорождественский женский монастырь (впоследствии Иверский) [21, С. 16].

В Смутное время московским властям было не до восточных окраин, а с восшествием на престол династии Романовых распространению православия в Сибири стали уделять возрастающее внимание. В результате в 1620 г. учреждается Сибирская и Тобольская епархия, во главе которой был поставлен архиерей в сане архиепископа. Первым эту кафедру занял видный церковный деятель и писатель Киприан (Старорусенков) и пробыл на ней до 1624 г. Перед ним встала труднейшая задача утверждения и распространения православия на огромной территории, увеличивавшейся с каждым годом по мере присоединения новых «землиц». Для решения этих задач требовалось строить церкви, которые нуждались в иконах, церковной утвари, книгах, духовенстве. Привлечь в Сибирь духовенство было нечем, поэтому его направляли туда в приказном порядке (нередко архиерей сталкивался с попытками бегства духовных лиц, рассматривавших свое назначение в Сибирь как незаслуженную ссылку). В царских наказах и грамотах одной из главных задач сибирских архипастырей провозглашалось распространение православия среди местных народов. 4 января 1621 г. царь Михаил Федорович «церковь соборную указали есмя поставити в Таболску новую» [33, С. 140]. Как справедливо отметил А.Л. Дворкин, византийский принцип «симфонии» между церковью, государством и обществом был творчески переработан в российских условиях [13]. Строительство церквей, даже деревянных, требовало значительных затрат [30, С. 141–145]. Церкви делились на те, которые получали и не получали ругу — средства из казны. Руга давалась тем храмам, которые открывались по инициативе властей. Значительная часть церквей строилась по инициативе местного населения, которое брало на себя полную ответственность за материальное обеспечение священно-церковного притча. Сельские церкви являлись центром общественной и культурной жизни общины, отпечаток на которую наложили северорусские демократические традиции. Роль старосты была велика, ведь он заботился о повседневных проблемах храма и его материальном благополучии. Центральным храмом всей Сибири становится кафедральный собор Софии Премудрости Божией, который действительно несет в себе глубокое идейно-смысловое значение. Он стал символом торжества православия в Сибири [31, С. 109].

При владыке Киприане начинается целенаправленный процесс строительства церквей. Новые храмы было трудно обеспечить всем необходимым без оказания централизованной помощи со стороны светских и духовных властей. Архиепископ Киприан уделял значение и внутреннему убранству храмов. Известно, что иконостас является смыслообразующим центром храма. Первый сибирский архипастырь заложил основы местного иконописания. С целью наведения должного порядка в оформлении храмов была составлена «Дозорная книга», которая представляла собой реестр икон большей части тобольских храмов [9, C. 161].

Важными опорными пунктами распространения православия в новых зауральских владениях России были монастыри. Древнейший из них — Тобольский Знаменский — с самого начала выполнял функцию богадельни: туда часто постригались раненые, больные и состарившиеся служилые люди. Монастыри основывались совместно государством и местными общинами (например, Верхотурский Николаевский). Традиция пустынножительства, пользовавшаяся признанием во всех слоях русского общества, тоже приводила к появлению новых обителей: так в 1644 г. возник Далматовский Успенский монастырь. Весь XVII в. Тобольская кафедра активно стимулировала монастырское строительство и хозяйственное обустройство как монастырей, так и Архиерейского дома. Архиерейский дом был в XVII в. важным центром сибирской духовной литературы, церковной живописи, архитектуры, духовной музыки. С Церковью связано и начало сибирского театра: уже в описи имущества Архиерейского дома 1625 г. упоминается театральный реквизит для постановок на библейские темы [15, С. 789].

Киприан и его преемники — Макарий (Кучин; 1624–1635 гг.), Нектарий (Теляшин; 1635–1640 гг.), Герасим (Кремлев; 1640–1650 гг.), Симеон (1651–1664 гг.) и другие основными принципами миссии объявляли отказ от форсирования христианизации аборигенов и защиту церковью прав желающих креститься и новокрещеных (от препятствий крещению, насильственного «похолопления», ограбления и эксплуатации служилыми людьми). При них церкви обязательно строятся в особо важных населенных пунктах: Енисейском, Иркутском, Якутском и других острогах. Храм Пресвятой Богородицы в Енисейском остроге возводится в 1625 г. Примерно в это же время возводится церковь во имя святого Михаила Малеина, построенная по желанию служилых людей. При архиепископе Герасиме (Кремлеве) в Енисейске в 1642 г. основан Спасский мужской монастырь [32, С. 9]. В Енисейском остроге было два входа, над которыми располагались образа — Спаса Нерукотворного и иконы Божией Матери «Знамение». В 1634 г. отстраивается новый Якутский острог, в котором появляется часовня. Казанский митрополит Матфей направляет в Якутский острог четырех попов с семьями и предписывает постепенно построить настоящий храм во имя Живоначальной Троицы, что и было осуществлено.

Значительный рост населения в Сибири во второй половине XVII в. позволил открыть новые церкви не только в стратегически важных местах, но и на периферии. Так, в 1676 г. в Кузнецке строится деревянный храм — Одигитриевский, а в самом Кузнецке, на горе Вознесенской, появилась часовня, где местные жители воздвигли трехметровый памятный крест. Церковь во имя пророка Илии в селе Ильинском возле Кузнецка появилась во второй половине XVII в. Местные жители считали, что они обязаны возможности жить на месте благодаря заступничеству высших сил. Сохранилось сказание о чуде в этой местности: «Пленные калмыки или киргизы якобы сказывали, что с гор, лежащих близ города, видели в селе Ильинском большое войско, предводительствуемое седым стариком, ездящем на белом коне, и от него столб огненный до неба, и он поражал татар; сие русские относят к Илии Пророку, икона кое и поныне находится в селе Ильинском, и почитают оную икону чудотворной и явленною, но когда и где явилась, о том достоверного сведения не имеется, но, по некоторым преданиям, якобы явилась недалеко от села Ильинского» [17, С. 22].

В 1668 г. Тобольская епархия, как одна из крупнейших в России, получила ранг митрополии; первым сибирским митрополитом стал Корнилий (1664–1678 гг.). Павел (1678–1691 гг.), второй митрополит, положил начало каменному строительству в Сибири. Основным стимулом строительства в Сибири в конце XVII — начале XVIII вв. дорогостоящих каменных церквей были частые пожары. Например, в 1680 г. жертвами пожара стали такие церкви, как Вознесенская, Троицкая, Богоявленская в Тобольске и иконы «Знамение» Божией Матери в селе Абалак. Абалакская церковь сгорела случайно от попавшей в нее молнии, зато в 1686 г. была построена красивая каменная церковь. В XVIII в. в селе Абалак было уже три каменных церкви: Знамение Божией Матери, во имя святителя Николая (1750 г.) и во имя преподобной Марии Египетской (1759 г.). Из камня возведены кафедральный Софийский собор, Преображенская церковь в Знаменском монастыре, Архиерейский дом в Тобольске и другие [16, С. 352].

Петровские реформы многое изменили в церковной жизни Сибири, как и России в целом. Большинство сибирских церквей снимается с государственного довольствия; так называемая государева руга отныне выдается только причтам небольшого числа главных городских соборов и тех церквей, которые впервые строятся в селениях новокрещеных (позже, при перестройках и возобновлении после пожаров, эти церкви также, как правило, переводились на содержание прихожан). В XVIII в. идет постоянное открытие храмов. Например, Благовещенскую церковь в Тюмени построили в 1700–1705 гг. [19, С. 4], а 26 октября 1704 г. был освящен придел во имя святых Антония и Феодосия Печерских тобольского Успенского собора. Этот придел расписывали киевские иконописцы.

Митрополит Филофей (Лещинский; 1702–1711, 1715–1720 гг.) лично осуществлял миссионерские поездки к сибирским уграм, положив начало массовой христианизации; учредил церковную школу, где обучались и дети новокрещеных. При нем осуществлялись театральные постановки на библейские темы, строились церкви, в том числе каменные; его ходатайством было возвращено государственное содержание некоторым не имевшим источников дохода сибирским церквам и монастырям. Он, глубоко понимавший роль храма в евхаристической жизни верующих, тратил деньги на обустройство церквей из своего архиерейского жалования [1, С. 175]. К концу служения его последующего преемника митрополита Антония (Нарожницкого; 1742–1748 гг.) в Тобольской епархии было 265 церквей, 14 мужских и 6 женских монастырей.

В 1727 г. из состава Сибирской и Тобольской епархии была выделена самостоятельная Иркутская епископия с территориями Иркутского, Селенгинского, Удинского, Нерчинского уездов. В 1731 г. к Иркутской епархии отошли Якутский и Илимский уезды, а также Селенгинский монастырь. Церковное строительство велось ускоренными темпами, с середины века особенно поощрялось каменное, причем не только в Западной, но и в Восточной Сибири. В XVIII в. только в Иркутске было построено 14 каменных и 8 деревянных церквей [16, С. 259; 34, С. 353].

Церковные комплексы часто были определяющими в архитектурном пространстве города или планировке села. П.П. Петров отмечает: «С сооружением православных храмов усовершенствовалась градостроительная планировка Якутска» [26, С. 164]. Это высказывание можно отнести не только к Якутску, но и многим другим сибирским городам. А.Ю. Майничева пишет: «Многие сибирские православные храмы имели трехчастную структуру, в которой сакральная ценность частей здания увеличивалась с приближением к алтарю. Эти три части соответствуют трем главным членениям христианского общества: священнослужители, верные, оглашенные» [20, С. 48]. Храм превращал город из простого места жительства в своеобразный культурный центр, духовная часть которого связывалась с церковно-православным комплексом.

С начала второй половины XVIII в. в храмовом комплексе сибирских епархий обозначился явный кризис. Связано это было с тем, что в предыдущем столетии особый упор был сделан на строительство именно деревянных церквей, так как их возведение было дешевле и быстрее. Через век значительная часть культурно-административных зданий Русской Православной Церкви в Сибири пришла в ветхое состояние, а постоянные пожары уничтожали усилия прежних лет. Вот почему вопрос строительства каменных храмов стал достаточно актуальным. Например, в Тобольской епархии при митрополите Павле (1760-е гг.) было построено около 20 каменных церквей. В Енисейске в 1741 г., вместо сгоревшей, деревянной, была воздвигнута каменная Троицкая церковь в Спасском мужском монастыре [32, С. 47].

Красноярский Воскресенский собор построили в течение 1761–1773 гг. на месте древнего деревянного Преображенского собора. Был он каменный с колокольней, исполнен в классическом русском стиле, имел 4 престола (Воскресения Христова, иконы Божией Матери «Владимирская», святителя Димитрия Ростовского, великомученика Никиты) и 3 приписных часовни (крестовая в Красноярске и в деревнях Базайской и Шуваевой) [24, С. 114]. Кафедральный Покровский собор заложен в Красноярске в 1785 г., освящен в 1795 г. Это был каменный с колокольней, трехпрестольный приходской храм: главный придел Покрова Божией Матери, правый — святых апостолов Петра и Павла, левый — святителя Николая. К Покровскому собору были приписаны храмы духовных учебных заведений, часовни в деревнях Кардачной, Твороговой, Овсянской и Бирюсинской [25, С. 481].

В 1779 г. в связи с пополнением верующего населения деревни Минусинская переселенцами из Надпорожной слободы что на Среднем Енисее перед Казачинским порогом, (позднее деревни Запивской, которая ныне не существует) был открыт приход и 24 декабря получено благословение епископа Тобольского и Сибирского Варлаама на строительство деревянной церкви. Ее построили, а уже 29 сентября 1780 г. епископ посылает грамоту на освящение ее «во имя нерукотворного образа Христа Спасителя» [8, С. 23]. Нарекли ее так переселенцы в память об оставленной слободской церкви. Из причта этой церкви известно, что священник и диакон носили фамилию Токаревы, диачком был Михаил Токарев (отец будущего священника минусинской Спасской церкви), а пономарем был священнический сын Василий Иванович Токарев, которому в 1780 г. было 19 лет. С постройкой деревянной церкви деревня Минусинская стала селом и с 1797 г. центром обширной Минусинской волости [5, Лл. 3об., 4об.; 27, С. 3].

Церковь вскоре стала мала для прихожан, и 6 мая 1801 г. епископ Варлаам грамотой своей благословляет протоиерея Алексеева поставить на том же месте новый каменный храм. На его строительство собрали очень значительную по тем временам сумму — более 1000 руб. Наибольшие вклады внесли минусинский крестьянин Федот Кузьмич Самков и купец 3-й гильдии Иван Тимофеевич Масленников [2; 4; 6, Л. 4]. В начале XIX в. (здание заложено 12 сентября 1803 г. [8, С. 131]) были построены храм, трапезная и колокольня. 11 октября 1814 г. состоялось освящение храма во имя Христа Спасителя (престольный праздник — 19 августа, в день перенесения Нерукотворного образа Господа Иисуса Христа) и Покрова Пресвятой Богородицы (в ее честь освящен правый, или южный придел).

Первоначально храм состоял из четверика холодной церкви, перекрытого купольной кровлей с главкой, трапезной с южным Покровским приделом и колокольни. Поэтому принято считать, что села Минусинского церковь во имя Спаса Нерукотворного Его образа — это кирпичный храм, сооруженный в 1803–1814 гг. Известно, что в 1824 г. на его колокольне находилось 7 колоколов. Но на этом история строительства храма не завершилась. В последующие годы храм менял свой облик, а село Минусинское после образования Минусинского округа в 1823 г. обрело статус города. После этого Спасская церковь стала Градо-Минусинской Спасской церковью [3; 39, С. 115–116].

В 1844 г. был утвержден первый план застройки Минусинска. Архитектурную доминанту задали возвышающиеся над городом ярусная колокольня и купол Спасской церкви, выстроенные не так далеко от набережной протоки Енисея. За церковью находилась главная площадь города — Гостинодворская, застроенная по периметру 2-этажными зданиями. Здесь находился Гостиный двор, ряды лавок с балаганами, кладовые казначейства, присутственные места, несколько жилых домов.

В 1830-е гг. был поднят вопрос о дальнейшем строительстве церкви, но решение затянулось до 1852 г. Наконец, в 1853–1854 гг., по благословению епископа Афанасия, на средства И.Т. Масленникова был пристроен левый, северный придел в честь Святителя Николая Чудотворца, архиепископа Мирликийского (престольный праздник — 22 мая). 17 сентября 1854 г., теперь уже трехпрестольная, церковь была переименована в соборную и в Спасский собор. В 1855 г. на колокольню храма был поднят 8-й колокол весом более 2 тонн [38, С. 254].

Над общей застройкой в узловых точках городского плана Красноярска поднимались пространственные ориентиры — соборы и церкви. К Воскресенскому собору и Покровской церкви, возведенным в формах сибирского барокко в XVIII в., в первой половине XIX в. добавились Благовещенская, Всехсвятская и Троицкая каменные церкви, а в 1860-х гг. был достроен Рождественский собор, заложенный еще в 1845 г.

В XIX в. особое внимание было уделено строительству именно каменных церквей. Следует отметить новые каменные храмы: Знаменский и Вознесенский в Томске (1810 г.), Вознесенский в городе Ялуторовске (1812 г.) и другие. Каменное строительство было обусловлено высочайшим указом 1800 г. о строительстве только каменных церквей и о запрещении строить деревянные [1, С. 271]. Важным направлением было строительство церквей прежде всего в тех районах, где чувствовалась острая в них потребность. Например, обозревая Березовский край, архиепископ Георгий (Ящуржинский) потребовал восстановить церкви в Ляпинском и Нижнелумпокольском селах, так как по причине удаленности этих мест остяки были лишены церковного общения. Ляпинская церковь была основана около 1715 г. митрополитом Филофеем (Лещинским), но в конце XVIII в. церковь сожгли остяки-язычники [34, С. 353].

Духовная жизнь в пределах Кузнецкого благочиния первой четверти XIX в. характеризуется строительством новых храмов и часовен. В крупных селах благочиния, Ильинском и Тогуле, в 1803 г. закладываются каменные церкви. Церковь в селе Ильинском во имя пророка Илии возводилась почти 15 лет на народные пожертвования. В Кузнецке, по инициативе и на средства мещанки Д.Ч. Хабаровой, а позднее Ф.З. Ананьева, по благословению архиепископа Тобольского Варлаама сооружается к 1837 г. каменная Успенская кладбищенская церковь вместо обветшавшей часовенки.

В это время И.Д. Муратов как староста Одигитриевского прихода строит на свои средства богадельню и Фроловскую часовню на берегу р. Казачея. Интересно, что «…в восемнадцатое число августа в день Флора и Лавра сводят туда городские жители лошадей, служат молебен с водоосвящением и опрыскивают лошадей святою водой. Обычай идет издревле, но когда и по какому случаю установлен не известно» [17, С. 45]. В конце XIX в. Ильинский приход помимо храма включал пять молитвенных домов и пять часовен. В 1850–1860-е гг. при благочинном протоиерее П. Стабникове строятся храмы в близлежащих к Кузнецку селениях — Атаманове, Афонине, Безрукове, Березовском, Каптане, Терехино и других.

Бурное развитие капиталистических отношений благодаря либеральным реформам 1860-х гг. вызвало значительное экономическое развитие Сибири и большой приток переселенцев. Последовали новый этап строительства храмов и одновременно с этим исключительно разнообразное участие духовенства в общественной жизни. Даже в маленьких деревушках появляются новые церкви и молитвенные дома. В конце XIX в. в связи со строительством Транссибирской железнодорожной магистрали развернулась программа по возведению новых храмов. А.Н. Куломзин сообщает: «Всего в районе Сибирской линии выстроено и строится (в переселенческих поселках и при станциях) 109 церквей. Стоимость их исчисляется … свыше 700.000 рублей. Отпущено 482.000 рублей, следовательно, не достает на достройку 220.000 рублей» [18, С. 3].

Устройство церквей при тюрьмах получило распространение после утверждения императором Александром I в 1819 г. «Правил для Попечительного Общества о тюрьмах», в основу которого легла «Записка о лучшем содержании тюрем» Вальтера Венинга — одного из членов Английского тюремного общества, путешествовавшего по России. По этому документу учреждалось Общество попечительное о тюрьмах, одной из главных целей которого являлось наставление заключенных в правилах Христианского благочестия и доброй нравственности. Отдельный пункт этого документа был посвящен церкви: «Снабжение книгами Священного Писания и другими духовного содержания книгами предоставляется попечению Комитета. …Если найдется средство, при которой тюрьме устроить и церковь, то сие есть превосходным учреждением для душевной пользы содержащихся» [28, С. 306–314]. Идея о нравственном перевоплощении посредством церкви являлась совершенно новой для того времени.

Поскольку Сибирь Российским государством вскоре после ее присоединения и далее использовалась как место исполнения наказаний и ссылок, то идея духовно-нравственного перевоспитания ссыльных и каторжан посредством их приобщения к православной церкви и вере стала весьма востребованной. К 1865 г. в Красноярске уже возник губернский Комитет попечительного общества о тюрьмах с отделениями в Ачинске, Канске, Енисейске и Минусинске.

В Памятной книжке Енисейской губернии за 1909 г. указывается, что при Минусинском тюремном замке в 1865 г. построена Александро-Невская церковь. Она значится как приписная. В Книжке за 1915 г. содержится точно такая же информация [37, С. 67–68]. Но в письме Минусинского отделения попечительного общества о тюрьмах в Красноярский губернский тюремный комитет от 2 июля 1912 г. сообщается, что никакой нравственно-исправительной деятельности в тюрьме не ведется, так как нет церкви, а «заводить подобное просветительное учреждение в настоящее время негде, вследствие ветхости тюрьмы» [10, Л. 15].

В 1912 г. в Минусинске построили новую тюрьму, а в 1915 г. Енисейский губернатор по Губернской тюремной инспекции обратился в строительное отделение Енисейского губернского управления с предложением создать при ней церковь. Работу предлагалось начать сразу и в том же строительном сезоне [11, Л. 3–12]. В Минусинске придавали особое значение строительству церкви, приставили наблюдателя, который контролировал процесс возведения храма. Была составлена смета, по которой на строительство требовалось более 7600 руб., так как «потребный кредит на постройку церкви открывается Главным Тюремным Управлением сего 1915 г., следовательно, для предупреждения закрытия кредита надлежит начать хотя бы подготовительную работу». Видимо, из-за больших денег, предусмотренных на строительство, Губернская тюремная инспекция попросила техника строительного отделения следить за работой и сообщать о ее ходе.

Вскоре строительное отделение предложило увеличить храм и вынести алтарную часть за тюремную ограду. Губернатор разрешил изменить план постройки: устройство окон в алтаре в стене восточной стороны. И вот в марте 1917 г. состоялся осмотр построенного здания представителями строительного отделения и тюремной инспекции. Отметили, что «все работы произведены согласно проекту и смете, за исключением окраски крыши, полов, потолка…». И то, что «…свод арки, отделяющей алтарь от средней части храма, выведен с отступлением от проекта». Было решено разобрать и заново собрать свод арки, чтобы все соответствовало проекту и указаниям технического надзора. В целом же комиссия пришла к выводу, что все работы произведены хорошо и материалы для строительства использовались качественные [Там же]. 13 мая 1917 г. составили новую смету, учитывая предстоящие исправления [12, Л. 7]. Но в 1918 г. вышел «Декрет об отделении церкви от государства и школы от церкви», началось искоренение «религиозного культа».

Тюремные храмы составляли, можно сказать, отдельную категорию, поскольку при них отсутствовали религиозные общины. Эти храмы часто обозначались как домовые. Закрытие тюремных церквей, которым занималась межведомственная комиссия по ликвидации домовых церквей, проходило в 1920–1922 гг. Информация об этом содержалась также в протоколах губернской комиссии по изъятию церковных ценностей. Сведений о Минусинской тюремной церкви в этих документах нет. Вероятно, храм так и не открылся, или функционировал совсем недолго, до 1920 г. [14, С. 255].

К концу первого — началу второго десятилетия XX в. на всей территории теперь уже десяти сибирских и дальневосточных епархий насчитывалось 3187 церквей и 2297 часовен и моленных домов, 65 монастырей. Усилилась просветительско-благотворительная роль приходских церквей. При православных храмах и церковных благочиниях к этому времени существовало 1785 библиотек, действовали 2373 церковно-приходских школы, в которых обучалось около 100 тыс. учеников [15, С. 792].

Таким образом, развитие православной культуры в Сибири невозможно без строительства храмов. Первые деревянные церкви возводились русскими служилыми людьми. В первой четверти XVII в. складываются предпосылки для открытия епархии в Сибири. Сибирские архиереи при поддержке государства организуют целенаправленный процесс строительства церквей. Относительно массовое строительство обеспечивалось тем, что церкви были деревянными. Материальная поддержка церквей (иконы, свечи, служебная литература, облачения духовенства и т.п.) осуществлялась за счет целенаправленных поставок из Европейской части России. В XVIII в. церкви строятся практически по всей Сибири, но их все равно не хватает по причине постоянного увеличения численности православных. В конце XVIII в. наметился кризис, вызванный износом ранее построенных деревянных церквей. В XIX в. постоянно строят каменные храмы, что потребовало дополнительных затрат. Сибирские тюремные храмы с идеей о духовно-нравственном перевоплощении посредством приобщения к церкви составляли отдельную категорию и часто обозначались как домовые. Активное строительство церквей в XVII — начале XX вв. создало и укрепило материальную основу духовной культуры православия в Сибири.

О последующих временах справедливо сказал Глава Красноярской митрополии Высокопреосвященнейший Пантелеимон: «Когда в нашей стране народ потерял рассудок и настали страшные годы богоборчества, ослепленные люди в первую очередь начали ниспровергать колокола и сносить храмы; а, в конечном счете, принялись уничтожать друг друга. В обществе поселились ненависть и разврат, в исторической, культурной памяти словно возникла черная дыра. Пошатнулась нравственность — ведь не стало тех мест, где бережно хранили слово Господне, противостоящее всякому греху, отрезвляющее помутненные головы и дающее силы для борьбы со злом» [23, С. 1].

Отрадно то, что в настоящее время продолжается процесс возрождения прежних и создания новых храмовых и монастырских комплексов. 9 сентября 2014 г. на территории Успенского мужского монастыря в поселке Удачном под Красноярском прошел чин освящения двенадцати доставленных туда накануне колоколов. Таких уникальных звонниц из 12 разноразмерных колоколов суммарным весом 9 тонн (самый большой весит 4,5 тонны, а самый маленький — 4 кг), как в Успенской обители, в монастырях Сибири больше нет. «Я не горжусь этим, — подчеркнул Митрополит Красноярский и Ачинский владыка Пантелеимон. — Напротив, искренне желаю, чтобы они появились везде, и в малых, и в больших городах Красноярья, ведь сибиряки достойны исцеления Божьей благодатью» [23, с.3]. Рассказывая о спонсорах и меценатах, благодаря которым монастырский комплекс активно реконструируется, владыка добавил, что Господь благословляет каждого, участвующего в возрождении храма или монастырской обители, даруя тем самым благодать многим поколениям потомков.

 Библиографический список:

1. Абрамов Н.А. Город Тюмень. Из истории Тобольской епархии. — Тюмень: СофДизайн, 1998.
2. Архив города Минусинска (далее — АГМ). Ф. 12. Оп. 1. Д. 1.
3. АГМ. Ф. 12. Оп. 1. Д. 2.
4. АГМ. Ф. 17. Оп. 1. Д. 29.
5. АГМ. Ф. 34. Оп. 1. Д. 36.
6. АГМ. Ф. 34. Оп. 1. Д. 71.
7. Баранова Л.П. Этюды о заповедном городе (град Тобольск). — Свердловск: Средне-Уральское кн. изд-во, 1986.
8. Ватин В.А. Село Минусинское: Исторический очерк / Минусинский гор. мартьяновский музей. — Минусинск: Тип. А.Ф. Метелкина и Кº, 1914.
9. Велижанова Н.Г. Иконостасы Тобольска в первой половине двадцатых годов XVII столетия (опыт реконструкции по документальным источникам) // Русские в Сибири : культура, обычаи, обряды : сб. науч. тр.; ред. Э.В. Василевская. — Новосибирск: Изд-во ин-та археологии и этнографии, 1998.
10. Государственный архив Красноярского края (далее — ГАКК). Ф. 32. Оп. 1. Д. 470.
11. ГАКК. Ф. 595. Оп. 59. Д. 903.
12. ГАКК. Ф. 595. Оп. 59. Д. 910
13. Дворкин А.Л. Очерки по истории вселенской православной церкви. — Нижний Новгород: Изд-во братства во имя св. князя Александра Невского, 2003.
14. Дитковская К.Д., Хромых А.С. К истории Минусинской тюремной церкви // Мартьяновские краеведческие чтения: Сб. докл. и сообщ. (2012—2013 гг.). Вып. 8. — Минусинск: Тип. «Печать плюс», 2014.
15. Зольникова Н.Д., Покровский Н.Н. Русская Православная церковь // Историческая энциклопедия Сибири / Ин-т истории СО РАН. В 3-х т. Т. 2. — Новосибирск: Изд. дом «Ист. наследие Сибири», 2010.
16. Зольникова Н.Д. Тобольская и Тюменская епархия // Историческая энциклопедия Сибири. Т. 3.
17. Конюхов И.С. Кузнецкая летопись. — Новокузнецк: Кузнецкая крепость, 1995.
18. Куломзин А.Н. Нужды церковного дела на Сибирской дороге и в Забайкалье. — СПб., 1897.
19. Курмачев В.А. Патриарх белокаменного зодчества (к 300-летию Благовещенской церкви города Тюмени. 1700-2000 гг.). — Тюмень: МИ «РУТРА», 2000.
20. Майничева А.Ю. Деревянные церкви Сибири XVIII в.: формы, символы, образы. — Новосибирск: Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 2000.
21. Малашин Г.В. Судьба Церкви — в судьбе храма : Очерки по истории красноярского Свято-Троицкого собора. — Красноярск: Изд. дом «Вост. Сибирь»; Изд.-полигр. комплекс «Платина», 2008.
22. Миллер Г.Ф. История Сибири. — М.-Л.: Изд-во Академии наук СССР, 1941.
23. Паранина О. Божья благодать Успенской звонницы // Краснояр. рабочий. — 2014. — № 99 (26880). — 11 сент.
24. Персианов Георгий, прот., К.Ю. Шумов. Воскресенский собор // Енисейский энциклопедический словарь / гл. ред. Н.И. Дроздов. — Красноярск: КОО Ассоциация «Рус. энциклопедия», 1998.
25. Персианов Георгий, прот. Покровский Кафедральный собор // Енисейский энциклопедический словарь.
26. Петров П.П. Архитектура православных храмов города Якутска (XVII—XX вв.) // Православие и культура этноса: тез. Докл. междунар. науч. симпозиума. 9—13 октября 2000 г. — М.: Старый сад, 2000.
27. Плехов В. Спасский собор // Надежда. — Минусинск, 2000. — 13 июня.
28. Полное собрание законов Российской империи (ПСЗР). Собр. (1649—1825). Т. 36. № 27.895. Высочайше утвержденный доклад Министра Духовных дел и Народного просвещения «Об учреждении в России Попечительного общества о тюрьмах».
29. Приложения к книге Г.Ф. Миллера «История Сибири». — Л.- М.: Изд-во Академии наук СССР, 1941.
30. Роспись необходимого для постройки в Тобольске соборной церкви и архиерейского двора // Тобольский архиерейский дом в XVII в. / Издание подготовили Н.Н. Покровский, Е.К. Ромодановская. — Новосибирск: Сибир. Хронограф, 1994.
31. Софронова М.Н. Роль православия в становлении российской государственности в Сибири // Православие и Россия: прошлое, настоящее, будущее: сб. мат-лов VI и VII духовно-исторических чтений. — Томск: Изд-во науч.-техн. лит-ры, 1998.
32. Степанов А.П. Енисейская губерния. — Красноярск: Изд-во «Горница», 1997.
33. Тобольский архиерейский дом в XVII в. / Издание подготовили Н.Н. Покровский, Е.К. Ромодановская. — Новосибирск: Сибир. хронограф, 1994.
34. Тресвятский Л.А. Церковное строительство как основа распространения православия в Сибири // Вестник КрасГАУ. Вып. 14. — Красноярск: Краснояр. гос. аграр. ун-т, 2006.
35. Туманик А.Г. Крупнейшие православные храмы Сибири. — Новосибирск: Новосиб. ин-т повышения квалификации и переподготовки работников образования (НИПК и ПРО), 1998.
36. Фаст Г. Енисейск православный. — Красноярск: Енисейский благовест, 1994.
37. Церковные приходы // Памятная книжка Енисейской губернии. — Красноярск: Енисейск. губерн. тип., 1909.
38. Чащина Л.П. Архивные документы о строительстве Минусинской Спасской церкви (1801—1805 гг.) // Мартьяновсеие краеведческие чтения: Сб. докл. и сообщ. (2012—2013 гг.). Вып. 8. — Минусинск: Тип. «Печать плюс», 2014.
39. Шумов К.Ю. Спасский собор, 1803–1813 гг.; 1904 г. (арх.) // Памятники истории и культуры Красноярского края. — Красноярск: Кн. изд-во, 1989.