«Ленин провозглашает Советскую власть». В. Серов, 1947 г.
Еще со школьных лет у меня, как, думаю, и у многих, вызвала некоторое непонимание концепция Февральской и Октябрьской революций. Две революции за восемь месяцев — разве такое возможно? Не логичнее ли рассматривать эти события как части единого исторического процесса?
Октябрь, который начался в феврале
Чем по своей сути была Октябрьская революция? Подлинно народным восстанием широких масс, как было принято утверждать в советские годы, или переворотом, путчем, успешно реализованным узкой группой заговорщиков — партией большевиков во главе с Владимиром Лениным?
Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо ясно представлять, что собой представляла Россия осенью 1917 года, общество, порожденное Февральской революцией.
После отречения Николая II и падения дома Романовых, ставшего результатом стечения множества как системных, так и случайных факторов, наступил настоящий хаос: политический, социальный, мировоззренческий… За считанные недели у государства исчезли идеология, финансовая система, правоохранительные органы, вооруженные силы, контроль над регионами. Падение монархии стало огромной пробоиной, получив которую, российский «корабль» стал стремительно идти на дно.
Предполагалось, что вплоть до грядущего созыва Учредительного собрания управлять страной будет Временное правительство — парламентская оппозиция, которая яростно критиковала императора и его соратников в предшествующие годы. Но Георгий Львов, Павел Милюков, Александр Гучков, Александр Керенский и многие другие «властители дум» дореволюционной России на практике оказали недееспособными политиками. Они не смогли ни совладать с революционной толпой, ни наладить взаимодействие с формируемой левыми силами системой Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, ни найти общий язык даже с друг другом.
Логика охваченного революцией населения была проста: почему, если можно свергнуть царя, нельзя поделить землю? Прекратить войну? В таких условиях, любая политическая сила, призывающая к сохранению статуса-кво, была обречена на погибель.
Временное правительство за свою короткую историю трижды переживало кризисы, стремительно «левея» по своему составу и при этом утрачивая последние крупицы реальной власти. Потерять ее окончательно «временные» могли еще в августе, когда мятеж подняли офицеры во главе с генералом Лавром Корниловым, возмущенные развалом армии — но тогда на помощь ставшему уже бутафорским правительству пришли социалистические партии, в том числе большевики, стремительно становившиеся весомой политической силой.
Последний председатель Временного правительства А.Ф. Керенский (в центре) на митинге перед солдатами. 1917 год.
Из грязи в князи
Как партия большевиков — бывшая одноименная фракция в Российской социал-демократической рабочей партии — сумела ввязаться в борьбу за власть?
К началу 1917 года это была сравнительно небольшая группа, программа которой практически не затрагивала интересов крестьянского большинства населения, а лидеры либо находились в ссылках, либо жили в эмиграции. Общая численность членов РСДРП(б) едва превышала 20 тысяч человек, в то время как в рядах наиболее популярных партий, таких как партии конституционных демократов (кадетов) или социалистов-революционеров (эсеров), счет сторонникам уже шел на сотни тысяч.
Однако, лидер партии Владимир Ленин, вернувшись в Россию после 17-летней эмиграции в знаменитом «пломбированном вагоне», развил бурную деятельность. Ему предстояло не только завоевать для своей партии значимое место в лагере революционных сил, но и, для начала, обеспечить себе реальную власть внутри партии: вопреки устоявшимся стереотипам, она еще долгое время не являлась жестко спаянным коллективом единомышленников. В 1917 году весьма сильны были позиции «умеренных большевиков», таких как Лев Каменев, Григорий Зиновьев, Анатолий Луначарский, выступавших против курса на захват власти и разжигание мировой революции.
Но Ленин отчетливо ощущал вакуум власти, который могла заполнить только радикальная сила, говорящая с толпой на одном языке. Он не боялся провоцировать: так было и в случае с «Апрельскими тезисами», в которых Владимир Ильич открыто призвал к прекращению «империалистической» войны и свержению Временного правительства, и на I Всероссийском съезде Советов, когда Ленин заявил, что его партия в состоянии взять единоличную власть в масштабах всей страны. Не стеснялся Ленин и перехватывать лозунги других партий, вроде меньшевистского «Вся власть Советам» и эсеровского «Землю крестьянам».
Марксисты старой формации, вроде Георгия Плеханова, относились к такой тактике с демонстративным презрением, клеймили ленинские выступления «мешаниной Маркса с Бакуниным». Однако это действовало: с одной стороны, ленинский радикализм раскалывал умеренно-левые партии на враждующие фракции, с другой — обеспечил большевикам поддержку со стороны главных действующих сил Февральской революции — моряков Балтийского флота, петроградских солдат и рабочих.
Вооруженные сторонники большевиков. Петроград, 1917 год.
Власть, лежавшая на улице
Тем не менее, первая попытка большевиков прийти к власти путем вооруженного мятежа — в июле 1917 года — сокрушительно провалилась: тогда правительство еще обладало некоторой поддержкой. После этого Ленин был вынужден скрываться в де-факто независимой Финляндии, а часть его соратников была арестована. Сама партия была публично заклеймена Временным правительством как «немецкие шпионы».
Однако всего через месяц все «репрессии» по отношению к большевикам будут свернуты — в благодарность за участие в подавлении упомянутого выше мятежа Корнилова. И это не говоря уже о том, что под предлогом этого мятежа большевики сформировали Красную гвардию — практически собственные партийные вооруженные силы. Популярность и численность партии стремительно росла, большевики стремительно мирным путем «брали» провинцию, побеждая на выборах в местные Советы и даже оставшиеся с царских времен городские думы.
Казалось бы, зачем в такой ситуации нужен переворот? Ведь логика событий неуклонно вела к формированию того самого «однородного социалистического правительства», за которое ратовала левая общественность. Однако Ленину и наиболее последовательным его соратникам (Льву Троцкому, Якову Свердлову, Феликсу Дзержинскому) никакие компромиссы и коалиции были не нужны: они воспринимали события в России как искру для пламени неизбежной мировой социалистической революции. Потому власть, по их убеждению, пользуясь ситуацией, надо было брать в руки немедленно. 10 октября на экстренном заседании центрального комитета партии Владимир Ленин убеждает в необходимости силовых действий.
В советские годы поступок Каменева и Зиновьева, со страниц газеты «Новая жизнь» осудивших идею Ленина о свержении правительства, представят как акт предательства. Однако в те дни о грядущем перевороте и его последствиях открыто рассуждали в периодических изданиях едва ли не все петроградские журналисты и писатели. Показательно, что и сам Ленин ответил на критику однопартийцев таким же открытым письмом.
Одним словом, Петроград привык жить в состоянии революционного хаоса, номинальное правительство находилось в оцепенении, а власть, как принято говорить, валялась на улице.
Юнкера на Дворцовой площади Петрограда. 1917 год.
Незамеченная революция
События развивались стремительно: 12 октября подконтрольный большевикам Петросовет объявляет о создании Военно-революционного комитета (ВРК) во главе с Троцким, с формальной целью защиты столицы от германских войск. А 16 октября Ленин добивается от соратников согласия на выступление до начала работы II Съезда Советов, намеченного как раз на 25 октября.
Еще несколько дней у Троцкого ушло на стягивание в Северную столицу балтийских моряков и окончательное подчинение себе Петроградского гарнизона — его солдаты хоть и сочувствовали большевикам, но представляли собой абсолютно дезорганизованную силу, которая едва ли была способна хоть к каким-то действиям, напоминавшим военные.
Толчок к дальнейшим событиям дало само Временное правительство, запоздало приказавшее своим последним защитникам — воспитанникам военных училищ — закрыть большевистские типографии и развести городские мосты. Утром 24 октября начались стихийные и не особо ожесточенные столкновения между юнкерами и пробольшевистски настроенными матросами и солдатами: последних было больше, и они легко взяли вверх.
Октябрьские события 1917 года не были военным переворотом, да и не могли им быть по определению: на тот момент никто из большевистских вождей не имел опыта ведения военных действий, и, будь их противником сколько-нибудь организованная и дееспособная сила, выступление сторонников Ленина и Троцкого потерпело бы крах.
Впоследствии вокруг Октября будет сложена красивая героическая легенда, наиболее «канонически» отображенная в одноименном фильме Эйзенштейна. Вооруженное восстание представят не только подлинно народным, но и четко спланированным.
В действительности, в тех событиях было больше хаоса: например, команда знаменитого крейсера «Аврора», номинально подконтрольная ВРК, на деле ничьим приказам не подчинялась и свой прославленный артиллерийский залп по Зимнему дворцу, где заседало свергаемое правительство, отдала холостыми снарядами и сугубо по своей инициативе.
Окончательно взять толком не охраняемый дворец и арестовать безвластных министров пробольшевистским силам удалось лишь в ночь с 25 на 26 октября — в эти часы уже начинал работу II Всероссийский съезд Советов в Смольном дворце. Собственно, его делегаты, и стали одними из первых, кто узнал эту новость. Восприняли они ее со сдержанным одобрением, как акт той самой передачи власти Советам, о которой давно грезили сами эсеры и меньшевики. В большинстве своем они даже не предполагали, что это событие станет началом конца их деятельности на российской политической сцене.
Столь же благожелательно или равнодушно это известие восприняла и общественность в масштабах всей страны. В тогдашнем революционном хаосе новости об очередной смене правительства уже стали привычными и не особо важными: ведь судьбу России должно было решать Учредительное собрание, против чего большевики на тот момент не возражали.
Вооруженные бои между сторонниками большевиков и их первыми противниками состоялись лишь в Москве, Иркутске и ряде городов поменьше, а открыто о непризнании новой власти объявили только фактически независимые национальные окраины павшей империи (например, Финляндия) и ряд казачьих войск.
Так свершалась «Великая Октябрьская революция». Лишь самые прозорливые современники могли осознать всю значимость петроградских событий 25 октября (или 7 ноября по новому стилю, на который уже спустя пару месяцев перейдет новая Россия). Но вряд ли и они могли предвидеть грядущий разгон Учредительного собрания, начало «красного террора» и ужасы надвигающейся Гражданской войны…
