Словосочетание «Три святителя» достаточно хорошо известно и далеким от Церкви людям. В городах России и стран ближнего зарубежья можно найти не только Трехсвятительские храмы, но даже улицы и переулки с таким именем. А знатоки военной истории наверняка припомнят: в XIX веке в состав отечественного военного флота последовательно входили два корабля — парусный и броненосец — под названием «Три Святителя».
Но кто эти самые три святителя, чем они прославились и почему Церковь почитает их память особым соборным торжеством, — знают даже далеко не все верующие. Епископов Василия Великого (+379), Григория Богослова (+389) и Иоанна Златоуста (+407) почитают, прежде всего, за раскрытие и объяснение современникам догмата о единосущности Святой Троицы, фундаментального для христианского вероучения.
Нужно сразу оговориться: если Василий Великий и Григорий Богослов были ровесниками и друзьями с детских лет, то Иоанн Златоуст родился на два десятилетия их позднее, воспринимая обоих святых уже как учителей. Тем не менее, все трое жили при схожих исторических обстоятельствах — т.н. «Эпохе Вселенских соборов», когда только вышедшей из катакомб Церкви предстояло создать единое и обязательное для всех своих членов вероучение. И трем блестяще образованным епископам предстояло решить непростую задачу: ниспровергнуть еретическое учение пресвитера Ария.
Во что же верили его последователи? Ариане предлагали, если так можно выразиться, рационалистически-упрощенный вариант христианства. По всей видимости, Арий и его сторонники полагали что именно такое учение — без важнейших догматов о единосущности Святой Троицы, несотворенности Спасителя Иисуса Христа — будет понятнее и доступнее вчерашним язычникам, жителям Восточной Римской империи, массово открывавшим для себя новую религию.
Василий Великий, Григорий Богослов и Иоанн Златоуст же, напротив, отказывались «подгонять» основы веры под несовершенство человеческого разума и общественные реалии. Отказавшись от единосущного Отцу Бога-сына, признав его лишь «подобным» Творцу, христиане добровольно лишают себя права на Спасение, — таковым было убеждение Вселенских учителей.
Эта бескровная борьба, которую три епископа вели многие годы, не всегда была простой: все трое познали и гонения, и наветы недругов, а Иоанна Златоуста, по преданию, даже едва не предали смертной казни по ложному обвинению. Тем не менее, Второй Вселенский собор в 381 году засвидетельствовал правоту трех святителей: принятый на нем Никео-Царьградский Символ веры не меняется в течение многих столетий. Это и есть то самое «Верую», которое ежедневно раздается в православных храмах за Божественной литургией.
Соборный праздник в честь трех святых был учрежден в Константинополе в середине XI века стараниями митрополита Иоанна Евхаитского (по преданию, иерархи, возмущенные спорами верующих о том, что же является первым из них по значению, явились к архипастырю с таким повелением во сне).
Единство Трех Святителей несет в себе и важный символический смысл: Иоанн Златоуст остался в памяти паствы как выдающийся проповедник, Василий Великий — как непревзойденный пастырь-организатор, а Григорий Богослов — как подлинный монах-молитвенник. Все эти три ипостаси и заключают в себе сущность архипастырского служения.
