Василий Нещерет (в центре) с сослуживцами / Фото: семейный архив героя
Говорят, человек предполагает, а Бог располагает. И не в человеке путь его. Порой сама жизнь причудливым путём приводит в храм — через невзгоды и войну закаляет в горниле веры. Иначе «зачем вообще нужна дорога, если она не ведет к храму?»
В семье красноармейца Василия Нещерета и его жены Антонины Федоровны появилось целое поколение священников — внуки о. Евгений (сейчас — благочинный и настоятель Покровского храма в Назарово) и о. Роман (настоятель Михаило-Архангельского храма в Железногорске). Такой путь. И пролегал он через дороги Великой Отечественной…
Василий Нещерет на фронт ушел пешком с чуреками в мешке, которые в дорогу испекла мама / Фото: семейный архив героя
За отцом и братом
Сегодняшнему поколению это может показаться диким — призыв в армию в 16 лет, ведь это же почти дети. И не просто в армию — на фронт, под пули. Но у военного времени свои законы. В 1943 году, в самый разгар Великой Отечественной, Красная армия несла колоссальные боевые потери: миллионы погибших и раненных, пленных, окруженцев… Фронт остро нуждался в новобранцах. Поэтому брать в армию стали и 16-летних, и 50-летних.
Василий Нещерет родился в 1926 году, на Украине. На фронт попал ещё не набравшим мужскую стать подростком, а в 19 лет уже командовал отделением в мотострелковой дивизии. Всегда был верующим. Не афишировал религиозность, но и не скрывал.
…В начале 30-х семья перебралась в Ленинград — отец Василия устроился работать на один из местных заводов. Но жили здесь Нещереты недолго: после убийства Сергея Кирова (революционер, руководитель Ленинградского ВКП(б), застрелен 1 декабря 1934 года — прим. авт.) в стране начался Большой террор. И первым гнев властей на себе испытал Ленинград — начались повальные чистки и аресты. Нещереты, как и многие другие семьи, решили уехать из города. Перебрались на Кубань, под Апшеронск, где семью и застала война.
Сначала на фронт ушли отец и старший брат Василия. Сам он вместе с матерью жил в оккупации. Что это была за жизнь? Ад. Чтобы понять, почему, — достаточно глянуть на географическое расположение Апшеронского района Кубани. Преддверие Кавказа, куда яростно рвалась группа армий «Туапсе». По воспоминаниям местных жителей, не было и дня, чтобы величественную тишину гор не разрывали выстрелы или взрывы — бомбёжки, массовые расстрелы мирного населения, голод, вылазки партизан.
У фашистов к жителям был один подход: малейшая провинность — расстрел. Поэтому Василия, как и других пригодных к работе людей, заставляли расчищать и строить взорванные нашими войсками укрепления, а в остальное время мальчик пас скотину — с самых малых лет умел с ней управляться.
Едва придя в себя от первых, самых тяжелых месяцев войны, Красная армия стала давать жёсткий отпор врагу. В районе Апшеронска перелом начался зимой 1943 года — наши после долгой обороны перешли в атаку. К концу января 1943-го район очистили от оккупантов. А весной Василия вслед за отцом и братом призвали на фронт.
— Напекла мне мать чуреков, положила в сумку из мешковины, и пошел я пешком в Апшеронск, — вспоминал уже в послевоенные годы свой призыв Василий Нещерет. — Собрали нас всех и так же, своим ходом, привели в Армавир. Там погрузили в эшелоны, и прибыли мы на станцию Прохладная, где прошли курс молодого бойца.
Обучение было максимально коротким, но гоняли новобранцев по полной программе: выдали по три метра ткани на портянки и новую обувь и сутками гоняли по грязи.
С женой Антониной Фёдоровной/ Фото: семейный архив героя
Под Сталинградом
— Думаю, ему трудно было вспоминать боевое прошлое, — говорит Алексей Нещерет, сын Василия Ивановича (сейчас он с семьей живет неподалеку от Шушенского, Красноярский край, всю жизнь проработал на железной дороге). — Не делился он особо воспоминаниями, поэтому знаем только вехи его боевого пути.
Василий попал в 147-й артиллерийский зенитный полк крупнокалиберных пулеметов (ДШК), который дислоцировался под Сталинградом (сегодня — Волгоград — прим. авт.), в районе Серафимовичского плацдарма (Серафимович — город на подступах к Сталинграду). Конечно, оказался он здесь уже после перевернувшей ход войны Сталинградской битвы, где на защитников города обрушилась вся мощь армий «стран „оси“». Однако наивно предполагать, что, отступив от Сталинграда, фашисты так просто покинули район. Донская лука и Сталинград были им нужны, чтобы отрезать от страны Кавказ и добраться до его нефтяных месторождений. К моменту, когда Василий Нещерет попал к зенитчикам, жестокие бои в районе Серафимовича ещё шли. И полк бойца охранял единственную на тот момент переправу через Дон. Отброшенные от Сталинграда фашисты буквально зубами вцепились в эту переправу, ведь при её уничтожении появлялся шанс остановить наступление Красной армии.
Схватка за переправу стала для Василия боевым крещением. В тот день наши зенитчики сбили три немецких Юнкерса (пикирующие бомбардировщики и штурмовики, в нашей армии их прозвали «лаптежниками» за то, что шасси у самолета не убирались — прим.авт.).
Верность боевому братству Василий Нещерет (справа) хранил через года / Фото: семейный архив героя
Венгерская нефть
Широка река Дунай — быстрая, полноводная, мощная. А накануне зимы, в ноябре 44-го, — ещё и холодная. Даже бывалые, прошедшие не одну военную операцию воины понимали: при таких условиях оказаться в ледяной воде — верная погибель. Позднее многие ветераны вспоминали, что во время форсирования Дунай был красным от крови. Но в итоге силами артиллерии и механизированных соединений советские войска прорвались-таки на неприятельский берег. Венгрия, казалось бы, на ладони, но…
Не даром Гитлер говорил, что проще отдать противнику Берлин, чем Будапешт. Почему? Во-первых, Венгрия входила в состав «стран „оси“» и была союзником нацистов; во-вторых, на территории страны, в районе Надьканижа, расположены нефтяные месторождения, — а потеря венгерской нефти была серьезным ударом по промышленности и, как следствие, по армии. Поэтому венгерскую столицу нацисты обороняли с удвоенной яростью. А Красной армии понадобилось 102 дня, чтобы взять город. Для сравнения: Кёнигсберг, столицу Восточной Пруссии (нынешний Калининград), вокруг которого было несколько линий мощнейшей обороны, советские войска взяли за 81 день, Вену — за 8 суток.
Наградной лист Василия за подвиг в Чехословакии / Фото: Центральный архив Министерства обороны России
Полк Василия Нещерета в те дни оборонял отбитую у фашистов переправу через Дунай. Позднее боец вспоминал бои за Будапешт, как время, когда было особенно «жарко». В одном из сражений Василий получил контузию и на несколько месяцев выбыл из строя.
Из госпиталя Нещерета перевели уже в мотострелковую дивизию, дали звание сержанта и отделение «стариков». Казалось бы, как юнец может стать авторитетным командиром для бывалых, обученных самой войной бойцов?! Может! И Василий доказывал это делом.
Из документов Центрального архива Министерства обороны, 23 апреля 1945 года, город Шлапанице (современная Чехия):
«Несмотря на ранение левого бедра, Нещерет В.И. продолжал выполнять боевую задачу. Когда задача была выполнена, гвардии сержант Нещерет был доставлен в госпиталь. Показал себя честным, исполнительным, дисциплинированным сержантом, требовательным к себе и подчиненным. Отделение сержанта Нещерета занимает одно из лучших мест в роте по всем видам боевой и политической подготовки».
За этот бой гвардии сержанту Василию Нещерету, 19-летнему пареньку и опытному бойцу, вручили медаль «За Отвагу». Победу он встретил с лёгким ранением в госпитале.
У Василия и Антонины родилось четверо детей, много внуков и правнуков / Фото: семейный архив героя
По стопам Ганнибала и Суворова
Но война на этом для Василия Нещерета не окончилась — их перебросили в Японию. И хотя советско-японская война была короткой и победоносной (август-сентябрь 1945 года), но при этом очень кровавой. К тому моменту Япония осталась единственной страной «оси», которая не капитулировала или, как, скажем, Италия, не перешла на сторону победителей. При этом японцы терпели поражения по всему театру военных действий, но сложить оружие отказывались. Прославленные самоубийственными атаками с первых дней войны, они готовы были умирать, но не сдаваться. Исход войны на континенте решила Маньчжурская кампания.
После войны Василий устроился агрономом в совхоз / Фото: семейный архив героя
Советские войска в ней применили старый военный прием, известный любому полководцу еще со времен Ганнибала и великого Суворова — перебравшись, казалось бы, через неприступные горы, зашли в глубокий тыл врага.
Дивизия Василия Нещерета в составе 6-й гвардейской танковой армии под командованием генерал-полковника Андрея Кравченко прошла 450 километров, преодолев Большой Хинган, и нанесла мощный удар с тыла по элитной Квантунской армии. По большому счёту, дальнейшее падение Японской империи было, как говорится, делом техники.
Но и после завершения советско-японской войны Василий домой не вернулся — должен был проходить срочную службу. Так и вышло, что, уйдя в 1943 году на фронт с испечёнными мамой чуреками, вернуться он смог только через 8 лет, в 1951 году.
Дедово воспитание
— Думаю, отец хотел, чтобы я стал священником, — говорит Алексей Нещерет, — но так вышло, что священниками стали его внуки, мои сыновья. Двое — Евгений и Роман. И хотя он никогда не афишировал своей веры, в семье у нас всегда верили в Бога. И отец не был исключением.
После войны Василий встретил жену Антонину, устроился агрономом в совхоз, жили они на хуторе Коробкин. В семье родилось четверо детей, а затем пошли и внуки.
Ставшие священниками отец Евгений (слева) и отец Роман, внуки ветерана, с семьями / Фото: семейный архив
— Дедушка у нас всегда был очень строгим и сдержанным, — вспоминает отец Роман Нещерет, настоятель Михаило-Архангельского храма в Железногорске, — во всём требовал ответственности. Перед школой меня на год отправили к ним на Кубань, дед натаскивал перед учебой — прописи, чтение, счет. И, наверное, благодаря ему я первый класс окончил отлично. Как-то помню перец с ним красный чистили. Я сам вызвался помогать. Дедушка предупреждал: «Рома, не надо. А то узнаешь, что такое красный перец». Но я в итоге напросился. А было лето — жара, потеешь страшно. Ну, вот я чистил перец и лицо вытирал, а частицы еще и в воздухе витают. И в итоге оказалось, что у меня все тело горит пламенем. Банку сметаны вымазали на меня. Еще был случай: нам разрешили пасти коз. Я до этого наблюдал, как дед пасет. Козы его знали и далеко не отходили: он выйдет, стульчик поставит, а они рядом пасутся. У нас же разбежались по всей округе — одного козленка до ночи потом ловили. Конечно, с нас потом строго дедушка спросил, что мы за пастухи. Как-то с друзьями я поссорился сильно, дедушка даже разбираться не стал, кто прав — кто виноват. А меня в угол поставил и не выпускал на улицу, чтобы я подумал, стоит ли вообще ссориться.
Отец Роман с женой и детьми / Фото: семейный архив
В этом и было воспитание во многом строгого, даже сурового человека, деда Василия: обжёгся — понял, что горячо; взялся за дело — неси ответственность; умей дорожить дружбой. Вроде бы простые вещи, но из них, в итоге, и состоит наука жизни.
— А бабушка у нас очень религиозная. Она всегда рано поднималась, около 5 утра, и я, когда у них был, не мог видеть, молится она или нет, — рассказывает отец Роман. — Но по вечерам — всегда с молитвой. Неподалеку от их хутора есть город Абинск, там меня крестили, в Покровской церкви. Само крещение помню смутно, мне лет 6 всего было, это, наверное, 1989 год. Когда после него я приехал домой, сразу всем сказал, что буду батюшкой. Как это все связано — я сам не знаю. Помню очень хорошего батюшку в этой церкви, который заводил меня в алтарь, а я толком и креститься не умел ещё. Тогда он взял мою руку и сам меня перекрестил.
Ответа на вопрос, как так вышло, что в семье красноармейца родилось целое поколение священников, в семье Нещеретов нет. Говорят: Господь так управил, сам привёл к храму. Иначе зачем нужна дорога, если она не ведет к храму?
Спустя несколько лет, во время первой Чеченской кампании, Покровскую церковь в Абинске взорвали — подложили взрывчатку под панихидный стол. Времена были неспокойные, а Кавказ совсем рядом. Храм восстанавливали всем миром. Алексей Нещерет, отец Романа, каменщиком на восстановлении работал. А отец Роман — помощником: где раствор поднести, где инструменты подать. Вот так понемногу и началась дорога к храму в семье Нещеретов — с заветов деда, с веры бабушки…
Василий Иванович умер осенью 2007 года, ему был 81 год. Его жена Антонина Федоровна в этом году отметит 95-летний юбилей среди внуков и правнуков.
