В эфире «Радио России. Красноярск» (94.5 FM) вышел девятнадцатый выпуск передачи «Летопись Красноярского края» в рамках совместного с «Касьяновским домом» проекта «Уроки столетия: Церковь, общество, человек». О сибирских священниках Трофиме Кузнецове и Иоанне Вашкорине, избравших для себя совершенно разные пути в годы Гражданской войны, рассказали ведущий программы Дмитрий Васянович и главный хранитель «Касьяновского дома» Геннадий Малашин.
ДВ: Здравствуйте, у микрофона Дмитрий Васянович.
Сегодня вновь под нашим пристальным вниманием история вековой давности. И сразу две судьбы, две жизни, преломившиеся по разному в годы гражданской войны и революции. Мы расскажем о двух священниках — о так называемом «красном попе» Иване Вашкорине и о мученике, причисленном к лику святых, Трофиме Кузнецове.
До трагических событий 1917 года в их судьбах можно отыскать немало совпадений. Оба воспитывались в крестьянских семьях, преподавали в школах, затем решили служить Господу: поступили на одни и те же пастырские курсы в Москве в 1911 году. Через год обоих рукоположили во священный сан и благословили нести служение в Енисейской губернии. Иерей Трофим Кузнецов с молодой супругой приехал в село Тургеневское Ачинского уезда, а иерей Иоанн Вашкорин с семьей — в Суховское Тасеевской волости Канского уезда.
Ну и последнее совпадение, которое можем найти в их судьбах: священник Трофим Кузнецов после революции был назначен благочинным церквей Канского церковного округа и стал прямым начальником для иерея Иоанна Вашкорина, уже успевшего зарекомендовать себя как человека неблагонадежного, рассказывает главный хранитель Музейно-просветительского центра духовной культуры края «Касьяновский дом» Геннадий Малашин.
ГМ: Надо сказать, что духовенство V участка Канского церковного округа имело стойкую репутацию сторонников «обновленческого» движения, по своей сути антицерковного.
Известно, что еще в мае 1918 года, то есть, когда советская власть в Енисейской губернии еще не была низложена восставшими чехословаками, там, на территории V участка даже был проведен так называемый «благочиннический съезд духовенства». Участие в нем принимал и священник Иоанн Вашкорин, по всей видимости, являвшийся одним из его идеологов.
«Съезд» принял ряд резких решений: передать регистрацию актов гражданского состояния органам советской власти, венчать тех, кто вступает в брак не в первый раз, упразднить пастырские курсы. Поддержали обновленцы и главную «идею» своих единомышленников в далекой Москве: упразднить совсем недавно и с таким трудом возрожденный институт Патриаршества…
Обновленческое «богослужение» в одном из московских храмов. 1920-е годы
Но спустя несколько недель Россию сотрясает мятеж Чехословацкого корпуса, и за считанные недели советская власть, словно карточный домик, рушится во всех сибирских, уральских и дальневосточных городах. И те крикуны, что так рьяно поддерживали Советы в предшествовавшие полгода, были вынуждены столкнуться с неизбежной расплатой.
Конечно, церковная среда не могла быть исключением. Самые сообразительные — если не сказать «циничные» — обновленцы начали вновь доказывать преданность Священноначалию и Церкви. И многим это удавалось…
Иоанн Вашкорин, правда, был запрещен в священном служении летом 1918 года, но он упорно слал на имя епископа Назария (Андреева), управлявшего Енисейской епархией, одно прошение за другим. Отец Иоанн — если его еще так можно называть — просил прощения за «былые», как он утверждал, симпатии к большевикам, признавал ошибки, напоминал владыке притчу о блудном сыне. Но сначала ему всего лишь допустили нести послушание псаломщика, и вот тут ему как раз понадобилась помощь отца благочинного — иерея Трофима Кузнецова.
В архивах сохранилось слезное прошение Иоанна Вашкорина на имя правящего архиерея. Запрещенный священник просил о милосердии, каялся в ошибках, напомнил о больной жене, о шестерых детях, двое из которых обучались в Красноярском духовном училище. «Во всем этом виноват только я, но, Ваше Высокопреосвященство, ведь я не ангел, я человек, подверженный ошибкам», — читаем мы в документе. А сверху над ним видим резолюцию благочинного участка, священника Трофима Кузнецова: «Правдивость изложенного подтверждаю»…
Сибирские крестьяне, мобилизованные в войска адмирала А.В. Колчака. 1918 год. Источник: humus.livejournal.com
Почему я обо всем этом так подробно рассказываю? «Идеологически верные» варианты биографии «красного попа» Ивана Вашкорина, написанные в годы СССР, говорят об обратном: мол, только тем он и занимался, что готовил будущих революционеров и партизан. Но в сохранившихся документах мы читаем совсем иное: «звон церковных колоколов», мол, зовет обратно, «не прилично мне служить в другом качестве»… И над этими лживыми словами — подпись повершившего им будущего мученика.
ДВ: В итоге, священника Иоанна Вашкорина восстанавливают в священном служении и направляют, по его прошению, нести служение в село Бакчет (современный Тасеевский район).
А далее наступит 1919 год, переломный в их судьбах, год смертей обоих героев нашей передачи. Но для одного это будет смерть духовная, а для другого — мученическая кончина.
Одним январским днем в село Бирилюссы, где незадолго до этого благословили быть настоятелем прихода отцу Трофиму, вошел отряд красных партизан. Расспросив, где находится дом священника, они направились именно туда, — описывается в житии священномученика. Бунтовщики вошли в горницу и приказали священнику: «Ну, отец, давай собирайся. Пошли». Отец Трофим оделся, и его увезли из села. Красные привезли священника на кладбище, привязали к берёзе, и затем каждый выстрелил в него. Как рассказывали свидетели тех событий, тело убитого священника было сброшено в яму. И спустя некоторое время, когда его обнаружили, останки мученика захоронили со всеми почестями. А сегодня он прославляем Церковью в Соборе святых Красноярской митрополии.
1919 годом датируем и смерть нашего второго героя – как его называли, «красного попа» Ивана Вашкорина. Но смерть это была духовная: он окончательно примкнул к мятежникам и был лишен священнического сана. Хотя, как рассказывает наш эксперт Геннадий Малашин, не раз пытался совершать церковные Таинства и чинопоследования.
ГМ: Вместе с партизанами он уходит в тайгу, становится начальником агитационного отдела партизанской «республики», — обо всем этом Вашкорин потом напишет в мемуарах. Не забудет упомянуть о казнях местных жителей, заподозренных в поддержке белогвардейцев, в том числе, священномученика Порфирия Фелонина…
Руководители «Тасеевской республики». Крайний слева в нижнем ряду — И.А. Вашкорин
При этом интересно, что Иван Вашкорин не бросил священнического облачения, ходил с крестом, «крестил» и «венчал» тех партизан, что считали себя верующими людьми… И советская историография ставила ему это в заслугу: мол, уважительно относился к «суевериям» невежественного крестьян.
После Гражданской войны Вашкорину дали поработать редактором одной канской газеты, был он заместителем заведующих несколькими отделами народного образования, выпало ему «великое счастье», по собственным словам, видеть «самого» В.И. Ленина. И даже в пресловутый 1937 год, который не пережил почти никто из «героев» «Тасеевской республики», вмиг ставших врагами народа, арестованному Ивану Вашкорину удалось каким-то непостижимым образом уйти от, казалось, неизбежного конца: его выпускают на свободу и в следующем же году реабилитируют.
«Красный поп» прожил долгую жизнь — более 90 лет: воспитал без погибшей в Гражданскую войну супруги детей, вышел на пенсию начальником особого отдела одного из красноярских заводов.
Сувенирный значок, выпущенный к юбилею «Тасеевской республики» в 1979 году. Источник: meshok.net.
И в книге «„Третий путь“ отца Димитрия Неровецкого», которая со дня на день уже выйдет из типографии, мы задаем вопрос, на который у нас нет и не будет ответа: а вспоминали ли такие люди перед смертью Господа; того Господа, от которого они отступили и которого они предали?
ДВ: Такие одновременно разные и имеющие множество точек пересечения судьбы двух священников. Один из них выбрал долгий земной путь, а другой — мученическую кончину во имя Христа и вечную жизнь. За это православные христиане вспоминают его и сегодня: «Священномучениче Трофиме, моли Бога о нас!».
