В эфире «Радио России. Красноярск» (94.5 FM) вышел восемнадцатый выпуск передачи «Летопись Красноярского края» в рамках совместного с «Касьяновским домом» проекта «Уроки столетия: Церковь, общество, человек». О священнике Михаиле Каргополове, одним из многих принявших смерть за Христа в годы революционной смуты, рассказали ведущий программы Дмитрий Васянович и главный хранитель «Касьяновского дома» Геннадий Малашин.
ДВ: Здравствуйте, у микрофона Дмитрий Васянович.
Знакомясь с именами святых, просиявших на Красноярской земле, нельзя не заметить, что датой окончания земной жизни многих из них стал 1919 год. И все они — священномученики, то есть священники, убитые за веру. Насколько этот год стал трагическим в истории нашего края, можно судить и по публикациям «Енисейских епархиальных ведомостей» за этот период. Практически в каждой статье встречаешь сообщения о горестных событиях, о новом кровопролитии.
Конечно, кто-то из священнослужителей предпочел спасти свою жизнь, попросту уйдя из Церкви. Но другие избрали для себя в это время путь страданий за Христа и за паству, решив остаться верным ему «даже до крови». Таким смелым и не отступившим от веры пастырем стал сельский священник Михаил Каргополов, мученик, ныне прославленный в соборе святых Красноярской митрополии.
Отец Михаил служил в селе Петровское Ачинского уезда Енисейской губернии (ныне это Бирилюсский район Красноярского края) и, как рассказывает главный хранитель Музейно-просветительского центра духовной культуры края «Касьяновский дом» Геннадий Малашин, был он родом из потомственных казаков.
ГМ: Михаил Каргополов происходил из казачьей семьи. Род Каргаполовых был достаточно известным, и ряд материалов дает основание предполагать, что будущий священномученик состоял в родстве с самым известным носителем фамилии — Дмитрием Семеновичем Каргаполовым, выдающимся просветителем, основателем библиотеки и музеев в Ачинске и Канске.
К сожалению, пока не найдено ни одной фотографии самого отца Михаила, но можно предположить, что он был похож на енисейских казаков, известных нам по картинам другого нашего великого земляка, Василия Сурикова. Похож как внешностью, так и своей удалью, решимостью, любовью к Родине.
Архивные данные и разыскания красноярских скаутов позволяют говорить о двух людях с таким именем и фамилией, в XX в. служивших в Енисейском казачьем войске. Оба были на хорошем счету у командования и среди соратников. И, если наши предположения верны, то Михаил Каргополов дослужился до сотника, а на момент гибели ему было всего лишь около 35 лет.
ДВ: Удивительно в его биографии еще и то, что решение стать священником пришло к Михаилу Каргополову в годы революционной смуты, сразу после Октябрьского переворота. К тому времени он был женат, и в семье его росли трое ребятишек. В апреле 1918 года епископ Енисейский и Красноярский Назарий (Андреев) рукоположил Михаила во диакона при красноярском Благовещенском соборе, а спустя два месяца — во священника с направлением служить в село Петровское.
Красноярский Благовешенский собор. Фотография 1905 года
Там, в Ачинском уезде уже вовсю действовал партизанский отряд Петра Щетинкина. О том, что это были за люди, представление дает выпуск № 4 Енисейских епархиальных новостей за 1919 год. В нем можно прочесть страшный рапорт на имя правящего архиерея от священника Григория Мелентова, в котором рассказывается об отряде под командованием Щетинкина:
— Вести с низовьев реки Чулым — одна тревожнее другой. Шайка бунтовщиков имеет до десяти тысяч человек, что всех грабят и режут. А с 1 февраля по новому стилю сообщения оттуда совсем прекратились. С этого дня и почта туда перестала ходить.
И вот я с того самого времени живу в Ачинске, не зная, что у нас там делается. Жива ли семья моя? Вчера, т.е. 8 марта, вырвался из их плена милиционер и прибыл сюда. Он служил в селе Петровском, откуда бежал 16 февраля.
Вот что сообщил этот милиционер: его и петровского священника отца Каргополова отряд большевиков повез на двух подводах в деревню Орловку Петровскаго же прихода. Милиционера везли на передней подводе, а священника на задней.
Отъехавши от села версту, [партизаны] велели остановиться. Батюшку вытащили из саней, сняли с него шубу, самому велели снять с себя крест. Когда [отец Михаил] отказался, сзади выстрелили в него прямо в голову в упор. И в лежачаго еще запустили зарядов 20, и так добили совершенно. Это было 13 или 14 февраля по новому стилю. Вот такова стала жизнь служителей алтаря. Мир праху твоему, мученик за веру.
Петр Щетинкин (в центре) в годы службы в императорской армии. Фотография времен Первой мировой войны
Как рассказывает наш эксперт Геннадий Малашин — во многом благодаря именно этим публикациям удалось восстановить события тех дней.
ГМ: Отца Михаила действительно принуждали отречься от веры, выпустить крест из рук. Но казацкая сила души помогла его вере: озверевшие партизаны не смогли вырвать у священника главный символ христианской веры. Так и застрелили его — с крестом в руках, молившегося за своих мучителей: «Прости им, ибо не ведают, что творят (Лк.23:34)».
Были в той публикации из «Епархиальных ведомостей» и еще удивительно пронзительные сроки:
— О, юность, юность, поймешь ли ты, какой светлый чистый облик души явлен нам этим безвестным пастырем из села Петровское Ачинского уезда…
Ряд деталей злодеяния удалось установить благодаря моим коллегам, Святославу Чаплинскому и Ирине Зайцевой. Когда в 90-х годах они работали над фильмом «Мученики и исповедники», то встречались со старожилами тех мест, помнивших рассказы своих дедов и отцов. И известно, что когда арестовывали отца Михаила, жена умоляла пощадить его, трое детей стояли перед большевиками на коленях. Но мучители в ответ лишь зверски надругались над ней, на глазах у священника. И, как рассказывали местные жители, несчастная женщина потом сошла с ума, а дети остались сиротами…
ДВ: Тело же убитого священника было обнаружено и привезено в Красноярск, в тот самый Благовещенский храм, где он служил ранее диаконом. В том же номере «Енисейских епархиальных новостей» находим сообщение о состоявшемся отпевании:
— 30 марта сего года в Благовещенской церкви г. Красноярска, после литургии, было совершено Преосвященным Епископом Назарием в сослужении протоиереев Тюшнякова, Иннокентия Орфеева, Фигуровскаго и священников Оносовскаго и Андреева отпевание священника села Петровскаго Ачинского уезда Михаила Каргополова, убитого большевиками. Пред отпеванием Архипастырем было сказано сердечное слово. Прах пастыря-мученика погребен в ограде Благовещенской церкви.
Как рассказывает историк церкви Геннадий Малашин, после закрытия и разрушения Благовещенской церкви все кресты на местах захоронения тоже были снесены.
ГМ: С годами, к сожалению, все могилы были утрачены, навсегда ли — одному Богу известно.
Когда уже в конце века в Красноярске восстанавливали Благовещенский собор, учреждали при нем женский монастырь, то нашли за алтарем храма останки в священническом облачении. К сожалению, тогда не провели исследований, чтобы установить личность покойного. Быть может, это и был священномученик Михаил Каргополов. Быть может, когда-нибудь Господь даст нам точный ответ на этот вопрос.
Установка памятного креста на месте мученического подвига Михаила Каргополова
Сейчас же в этом, например, убеждены красноярские православные следопыты, занимавшиеся прославлением памяти новомученика. В 2013 году они посетили место убиения отца Михаила, там были установлены поклонный крест, а затем и мемориальная табличка.
Посетивший те края вместе со следопытами иерей Димитрий Любочко — председатель Епархиального отдела здорового образа жизни и спорта, штатный священник красноярского Воскресенского храма — написал:
— Священномученик Михаил Каргополов был казаком и священником, как и я, и это сильно меня с ним роднит. У него был особый воинский христианский дух: сильный, и в то же время добрый.
ДВ: К лику святых Православная Церковь причислила отца Михаила Каргополова в 2000 году, память его почитается 31 января в соборе Российских новомучеников. Но мы, красноярцы, вспоминаем его подвиг еще и 11 июня, когда чтим память всех святых, просиявших яркими столпами веры на нашей земле.
