18 августа 1966 года в Китайской народной республике под названием «Культурной революции» была запущена небывалая по своим масштабам волна политического террора, одно из самых зловещих событий в мировой истории, истинный масштаб которого неизвестен до сих пор.
«Председатель Мао — это красное солнце в наших сердцах». Китайский пропагандистский плакат времен «Культурной революции»
В этот день председатель Китайской народной республики Мао Цзэдун на площади Тяньанмынь в столице страны Пекине возглавил митинг хунвейбинов («красных стражей») — созданных несколькими днями ранее отрядов «революционной молодежи» из числа школьников и студентов. В своей речи глава коммунистического Китая фактически дал своим слушателям карт-бланш на любые действия. Хунвейбины и стали главной движущей силой «Культурной революции», объявленной еще в мае на заседании руководства Коммунистической партии Китая.
Чем же она была вызвана? К середине 60-х годов руководство КНР, с одной стороны, окончательно испортило отношения со своим ключевым союзником, Советским Союзом, и большинством остальных социалистических государств. С другой стороны, пекинские власти провалили политику «Большого скачка» — ускоренной индустриализации Китая методами командной экономики. Действия Мао критиковали как товарищи из руководства Коммунистической партии Китая, так и широкие круги интеллигенции по всей стране. Но «Великий Кормчий» на уступки оппонентам идти не спешил, провозгласив печально знаменитый лозунг «Огонь по штабам» — призыв избавить государство от затесавшихся «ревизионистов» и «контрреволюционеров».
Уничтожить в корне любое инакомыслие и была призвана «Культурная революция». История ХХ века полна примерами политических репрессий, однако Мао вывел их на принципиально иной уровень: право расправиться с реальными и мнимыми диссидентами было предоставлено не армии, не полиции и не органам госбезопасности, — движущей силой «чисток» стали отряды тех самых хунвейбинов, охваченных революционным энтузиазмом.
Вчерашние школьники и студенты с одобрения властей расправлялись не только над случайными прохожими, но и со своими же учителями и родителями. По любому обвинению в «буржуазности» и «ревизионизме» их казнили, бросали в тюрьмы, подвергали публичным унижениям. Своих жертв хунвейбины заставляли ходить на четвереньках, «стоять самолетиком», есть нечистоты…
60-е годы ХХ века. Китай. Хунвейбины на торжественном митинге
Название «Культурной революции» было неслучайным. Мао прямо призывал своих юных последователей уничтожить все, что мешало претворению в жизнь коммунистических идей в Китае. Преследованию и убийствам подвергались священнослужители и верующие всех конфессий. Уничтожались как предметы современной западной культуры, так и тысячелетние памятники собственной китайской; предпринимались попытки даже разобрать Великую Китайскую стену. Фактически, любое произведение культуры, кроме разве что собрания сочинений Мао, «Красной книжечки», изданной более чем миллиардным тиражом, могло быть объявлено «контрреволюционным», а его владелец — опасным преступником.
Чиновники и ученые, журналисты и писатели, верующие и священнослужители, представители этнических меньшинств — трудно перечислить все категории населения Китая, ставшие жертвами кровавых безумств хунвейбинов и союзных им цзаофаней («юных бунтарей» — дружин молодых рабочих). Со страниц особых стенгазет, дацзыбао, «украсивших» собой общественные места всех китайских городов, они призывали к новым и новым расправам и разрушениям.
Однако дружба властей КНР с хунвейбинами и цзаофанями оказалась недолгой: достаточно быстро отряды молодых бунтарей превратились в обычные банды преступников и хулиганов, уже мало думающих об идеологии и политике. Мао Цзэдуну они уже стали ненужными, ведь свою миссию по уничтожению инакомыслящих и запугиванию населения к тому времени «культурные революционеры» уже успешно выполнили. К 1970 их отряды были разогнаны органами госбезопасности и армейскими подразделениями.
60-е годы ХХ века. Китай. Хунвейбины издеваются над своими жертвами
Впрочем, сама«Культурная революция» продолжалась вплоть до самой смерти Мао в 1976 году. Только теперь ее творили уже органы госбезопасности и политики из ближайшего окружения престарелого и тяжелобольного «Великого Кормчего». Трудно сказать, сколько жизней унесла и сколько судеб искалечила неравная война тоталитарного режима со своим народом: если даже в небольших по китайским меркам городах счет жертвам шел на десятки тысяч, то в масштабах всей страны речь идет о многих миллионах человек.
И все эти жертвы оказались, в общем-то, напрасными. После смерти первого главы КНР и его идеи, и созданный им режим, сохранить который он хотел ценой колоссальных жертв, оказались не нужны преемникам во главе с Дэн Сяопином — они выбрали путь реформ. «Культурная революция» же останется в человеческой истории как зловещий памятник навязчивой воли к власти одного человека и слепой злобе вкупе с невежеством миллионов.
